Август Джон был одним из самых видных творческих лиц его поколения и британским ведущим живописцем портрета в течение почти 50 лет, рисунки которого сравнивают с рисунками Микеланджело, Gauguin и Матиса.

В рейтинге британской газеты The Times - рейтинг 200 самых лучших художников ХХ века - он занимает 188 место.

Он был известен как блестящий график и колорист, и его портреты были провозглашены убийственными и проникновенными из-за сходства, с которым он их выполнял с большим щегольством и бравурностью. Он был одинаково известен и его скандальным богемным образом жизни и его пожизненными хорошими отношениями с цыганами и их культурой.

Джон, Огастес Эдвин (Август Эдвин Джон) (Augustus (Edwin) John) (1878–1961) - родился в Тенби (Уэльс) 4 января 1878 года в семье юриста. Он был третьим ребенком в семье (всего детей было в семье четверо). Мать его (Августа Смит) умерла, когда ему было шесть лет. Он и его сестра Гвен, с детства проявляли способности к рисованию. Впоследствии Гвен стала ученицей, помошницей и любимой женщиной скульптора Огюста Родена (François-Auguste-René Роден, 1840-1917) в течение десяти лет, и ее работы выставлялись в Париже и Лондоне.

В 1894 году Огастес Эдвин Джон, оставляет Уэльс и переезжает в Лондон и поступает в Школу изящных искусств Слейда в Лондоне, где учился в течение четырех лет в у Генри Тонкса и Фредерика Брауна (1894-1898).

В отпуске, летом 1897 года с Джоном произошло два инцидента, которые глубоко повлияли на его жизнь: в походе в Pembrokeshire он столкнулся с группой странствующих ирландских цыган - это привело к пожизненному увлечению цыганской культурой и их образом жизни; и в тот же самый летний отпуск он получил серьезное повреждение головы, ударившись головой о камень, ныряя в море - травма, которая по-видимому, привела к радикальной перемене в его индивидуальности и привела к мифу что, "он нырнул в море, ударился своей головой о камень и появился гений”.

Однако, это кажется истинной потому, что Джон, ранее тихий, застенчивый, и неуклюжий, но все же очень прилежный студент, возвратился в школу Слэйд другим человеком, и физически и мастерски: он возмужал физически, он теперь подчинялся колебаниям настроения, стал нетерпелив, непредсказуем и неугомонен, нередки пил запоем, постоянно распутствовал. Одевался как потрепанный цыган, с отчетливо неортодоксальным видом - волосы разделял на пробор по середине, носил бороду, цыганскую шляпу, шелковый шарф и золотые сережки, которые станут не только его фирменной маркой, но и необходимым атребутом для любого потенциального богемного студента. Мастерски, он больше не был 'методическим' студентом предыдущего года, его картины и рисунки, включая некоторые красивые обнаженные тела, становятся намного более совершенными, непосредственными и уверенными. Его друг, живописец{маляр} и автор Виндхам Льюис (Перси Виндхам Льюис, канадский 1882-британский 1957) отметили, что Джон стал "большим человеком{мужчиной} действия, в руки которого феи поместили кисть вместо меча".

Среди маленького кружка сокурсников была его сестра, Гвен, и Ида Nettleship (британка, 1877-1907), дочь John Trivett Nettleship (1841-1902), живописец животных, особенно львов и автор эссе о поэзии Роберта Броунинга, первая главная работа критики поэта и работы драматурга, которая привела к пожизненной дружбе между этими двумя мужчинами.

Ида, которая стала первой женой Джона, была одной из блестящих студентов женщин в группе, большинство которых, таких как она, пожертвовали своим искусством ради любви. Выдающаяся студентка, она выиграла путешествие в 1895 и оставила Слэйд в 1897, чтобы посетить Италию.

Ида Джон (née Nettleship). 1901

масло, холст. 152.4 x 102.1 см

Нарисованный, приблизительно, в 1901, этот портрет жены художника Иды (1877-1907) вероятно изображает ее в период ее первой беременности, которая привела к рождению Дэвида Джона в январе 1902. Яркая живописная манера и отражает влияние Frans Hals и Edouard Manet. Вероятно, что Ида здесь изображается под видом цыганки.

Джон выиграл самые престижные призы, предоставляемые студентам в Slade.

В 1900 Джон использовал свои призы школы Slade, чтобы путешествовать в Париж, Нидерланды и Бельгию и по его возвращению в Лондон, он запустил постоянную выставку в Новом английском Художественном Клубе (NEAC).

Ида возвратилась в Лондон несколько месяцев спустя и возобновила свои отношения с Джоном. Описанный как чувствено красивый, в предрафаэлитном стиле тип, она имела миндалевидные глаза, массу темных волос и полные губы. Она была покорена Джоном, и он был единственным мужчиной, которого она когда-либо любила. Они стали близки, но что типично для Джона, он вскоре увлекся австрийской горничной в то же самое время. Раставшись с ней, Джон с Идой тайно сбежали и поженились тайно в 1901, дабы никто об этом не узнал и чтобы не исчез миф, что они 'живут в грехе'.

Несмотря на то, чтобы он был главным талантом в Slade, Джон должен был зарабатывать на жизнь, чтобы поддержать его теперь беременную жену (их первый ребенок, Дэвид, родился в 1902) и, в 1901, в возрасте 23 лет, Джон и Ида, переезжают в Ливерпуль где D S MacColl (Dugald Sutherland MacColl, шотландец, 1859-1948: акварелист, искусствовед, лектор, литератор и хранитель галереи Tate 1906-11), получил назначение для Джона как художественного преподавателя в школе Искусств, которая была присоединена к Университету Ливерпуля. Джон был обязан преподавать там три дня в неделю за зарплату 300 £ в год. В это время он создавал свои первые крупномасштабные работы, 'официальные' портреты Harold Chaloner Dowdall, позднее Lord Mayor из Ливерпуля, и его жены, Honourable Mary Francis Harriet Borthwick, и произвел много гравюр: приблизительно 130 в течение периода 1901-1910 годов, на которых, в основном, сосредотачивались человеческое фигуры, на маленьких пластинах и напечатанные в маленьких изданиях.

Именно в Ливерпуле Джон встретил Доктора Джона Сампсона, Университетского библиотекаря и самоучку по культуре цыган. Он представил Джону богатство культуры цыган и их образа жизни и преподавал ему цыганский язык. Джон и его семья впоследствии провели периоды жизни, двигаясь через Уэльс и Англию в цыганских кибитках. Цыгане стали пожизненным увлечением для Джона, и в течение его последующей карьеры он рисовал и гравировал много сцен из их жизни на Севере Уэльса и в других местах.

Джон обладал бесшабашным духом - он мог исчезнуть на несколько недель, уехав в поездку с табором цыган, в то время как он должен был преподавать в Ливерпуле, или, как случилось в более поздний период, он вышел из поезда в Марселе, чтобы проехать назад в Испанию, чтобы рисовать девочку, которую он увидел из окна поезда.

Всю свою жизнь Джон находил цыганские лагерные стоянки везде, куда бы он не пошел. Присоединяясь к ним вокруг их походных костров ночью, он пел свой собственный набор цыганских песен и танцев. Для Джона это была не просто романтика. Он признал истинную свободу их образа жизни, нетронутого влияниями современного общества, отношение, иллюстрируемое ритуалом сжигания всего имущества после смерти. В свою очередь цыгане принимали Джона как ‘Почетного Цыгана’.

К лету 1902 Джон утомился преподаванием, и он и Ида возвратились в Лондон, где он стал рисовать больше портретов, чтобы поддержать свою растущую семью. Он также выставлялся в Новом английском Художественном Клубе (NEAC) и Группе Города Камдена и был представлен множеству влиятельных салонов того времени.

К сожалению, жертва Иды ее карьерой была напрасной, так как брак не здерживал флирты Джона, и он был открыто неверен ей. Теперь мать, Ида потеряла таинственное качество, которое первоначально привлекло его, и он посчитал своих детей безумием. Он искал вдохновение, а не ответственность и хозяйку, которая выполнит роль возлюбленной, музы и ‘земной матери’.

Это не было неожиданностью, когда в том же самом году (1902) он безнадежно влюбился в сестру одного из своих друзей и модель, Дороти Макнеилл (1881-1969). Она была молодой машинисткой по имени Дороти, которая брала уроки рисунка у Гвен. Джон 'окрестил' ее ‘Dorelia’ и позже, нежно, 'Дронта'. Она стала любовницей Джона и, несмотря на многочисленный, другие связи, Ида и Dorelia будут якорями в жизни Джона.

Дорелия 1908

Этот рисунок, вместе с двумя другими подобными, принадлежащими Галерее Tate (смотри в нашей галерее под номером N05158 и N05159), является одним из многих, которые Джон нарисовал между 1907 и 1909, и, возможно, выставлялись Lord Henry Cavendish-Bentinck на одной или обеих выставках C.A.S. в 1911 и 1912 годах. Тема - обычно Dorelia, вторая жена Джона. Сэр William Rothenstein написал: ‘В его второй жене, несравненной Дорелии, в ее великолепной красоте, то лирической, то драматический, Джон нашел постоянное вдохновение’ (Men and Memories 1900–1922, 1932, p.166).

Мысли Джона вращались вокруг Dorelia, как его музе и его возлюбленной. Джон представил ее Иде, надеясь, что ménage à trois сохранил бы ее брак, Ида согласилась, что они должны найти большую квартиру, где они могли бы все жить вместе.

Прежде, чем это могло бы случиться, Dorelia решил 'тайно сбежать' с сестрой Джона, Гвен, осенью 1903. Они двигались в Бордо и решили, со своим художественным оборудованием в руках, достигнуть Рима. Ночуя в полях и стогах сена, они жили вместе и выжили, продавая эскизы портреты по пути. Они достигли Тулузы перед решением возвратиться в Париж, куда они прибыли в 1904. Там Гвен нашла работу как модель художника и, в том же самом году, она начала моделировать для скульптор у Огюста Родена, и стала его возлюбленной, что и продлиться в течение следующих десяти лет.

Гвен нарисовала несколько чувственных портретов Dorelia, часть ее самой прекрасной работы, но Джон был безумно ревнивым, когда он услышал, что Dorelia позировал обнаженная другим художникам, что она никогда не соглашалась сделать для него.

Ида продолжала писать Dorelia, убеждая ее возвратиться, и она поощряла Джона поехать в Париж за его новой любовью и вернуть ее, давая ему твердые команды, чтобы не возвращался без нее. Джон поехал в Париж, чтобы найти ее, но узнал, что Dorelia бежала в Бельгию с молодым художником по имени Леонард. Ида написала ему: "Она наша, и она знает это. Ей-Богу, я буду часто писать ей, пока она не вернется”, и Гвен просила ее вернуться: "Dorelia, Вы знаете, что я люблю Вас”. Dorelia наконец уступила и вернулась в Англию, чтобы сделать краткую попытку жизни в ménage à trois с Джоном и Идой в Эссексе.

Эта внутренняя ситуация не была простой и для Иды и для Dorelia, и это отрезало Иду от ее друзей и семьи. Она написала кратко одному любопытному другу, "не беспокойте меня больше, чтобы знать, где Dorelia бездействует. Вы знаете, что мы не обычная семья”.

К тому времени Dorelia родила ребенка. Материнство привлекало ее и Иду ближе и, как Гвен, Ида подпала под влияние Дорелии. Когда они расстались на несколько дней, Ида написала, "я была сильным морозом вчера вечером без вашего жаркого огня, не сказать, обжигающего тела рядом со мной”. Ида предложила, чтобы они 'тайно сбежали' и сняли дом в Париже с их детьми, где Август мог посещать их, когда ему это было необходимо.

Все трое начали новую жизнь в Париже, в крошечной квартире с одной спальней около Люксембургских Садов, только с одной кроватью, и детьми. Это оказалось слишком хаотично даже для Джона. Он возвратился в Лондон и приобрел отдельное жилье для Дорелии и ее детей. Ида была теперь беременна ее пятым ребенком и была напугана, узнав, что Джон хотел жить с Дорелией снова. Она однако согласилась.

Портрет пожилой женщины 1898-1899

Масло, холст. 26 3/4×22 in. (68×56 см).

Этот портрет, в разное время известный как ‘Тетя Джона’, ‘Мать Джона’ и ‘Бабушка Джона’, был первой проданной работой Джона в портретной живописи. Цена была установлена в сорок фунтов, половина которых платилась заранее. Поскольку Джону надоедали с этой темой и потому что старая леди была нетерпеливой, художник оставил портрет незаконченным, и леди получила свой портрет за половину цены. Художник не мог вспомнить имя, но госпожа Клайфтон, которая владела этим портретом много лет, думает, что название ‘Домовладелица Джона’ был бы более правильным.

В 1903, и в возрасте только 25 лет, Джон был признан ведущим британским художником. Его сравнивали с Микеланджело (Микеланджело ди Лодовико Буонарроти Симони, итальянец, 1475-1564), Гогеном (Eugène Энри Пол Гоген, француз, 1848-1903) и Матиссом (Henri-Émile-Benoît Matisse, француз, 1869-1954).

В 1907 году, он встретил живописца, Джеймса Диксона Иннеса (1887-1914), с которым он поехал в Уэльс. Именно эта дружба вдохновила Джона нарисовать пейзажи в более современном импрессионистском стиле.

Тем временем Ида была беременной одна в Париже и, чувствуя начало родов, шла одна в больницу. Трагически, она умерла там от родильной лихорадки и перитонита несколько дней спустя в возрасте 30 лет, в 1907. Джон провел последние несколько дней жизни Иды с ней.

Несмотря на то, что он был разбита горем и депрессией в течение последних нескольких месяцев своей жизни, полагается, что Ида никогда не произнесла ни одной жалобы или взаимного обвинения в эгоизме Джона и пренебрежении, чувствуя, что она могла дать больше искусству, будучи хорошей женой Джону чем, совершенствуя свою собственную карьеру художника.

В течение трех месяцев после смерти Иды Джон был страстно влюблен, несмотря на то, что Dorelia возвратилась в Лондон, чтобы занять место Иды и заботиться о ее детях. Она позже стала второй женой Джона. Уже с двумя другими детьми Dorelia (у них было четверо детей), Джон, не будучи совершенным отцом, также не боролся с родственниками Иды по вопросу, кто должен воспитывать их детей.

Джон начал находить коммерческий успех как живописец, приблизительно с 1909 и, в 1910, он посетил Прованс и влюбился в город Martigues. Джон написал, что Прованс "был в течение многих лет, цель моих мечтаний” и Martigues была городом, к которому он чувствовал самую большую привязанность. "С чувством, что я собирался найти то, что я искал, … мое предупреждение оказалось правильным: не было никакой потребности искать далее”. Джон в Провансе пробыл до 1928, затем он почувствовал, что город потерял его простое очарование.

По его возвращению в Англии, и в значительной степени чтобы решать проблему заботы о детях Иды, Джон, Dorelia и живописец Генри Ламб (австралиец, 1883-британец, 1960) арендовали Поместье Alderney, рядом Parkstone в Дорсете, в 1911. Поместье Alderney было большим, эксцентричным, розовым, низко-построенным зданием с готическими окнами, построенным в виде замка с парапетом, частным, окруженным стеной сада и большим озером, расположенным в 60 акрах пустоши и лесистой местности. Оно было построено эксцентричным французом и принадлежало тете сэра Уинстона Черчилля, Леди Ваймборн, которая была "рада иметь умного художника как арендатора."

Дом был преобразован, чтобы разместить, по-видимому бесконечный поток посетителей, некоторые приглашенные, некоторые, кто только заглядывал и оставался в течение многих дней, месяцев, даже лет. Гостей, которым не хватало места в доме, размещали в цыганских палатках или под открытым небом в саду.

Дети помогали с дома по хозяйству, и каждый был одет в одежду ручной работы. Над общим хаосом осуществляла контроль Dorelia, которая была всегда занята, организацией приема гостей вместе с помогавший ее сестрой, Эди Макнеилл, который готовила на кухне.

Дилан Томас

масло, холст, приблизительно 1937-1938

18 в. x 13 1/4 в. (457 мм x 337 мм)

За эти годы поместье Alderney приобрело все атрибуты сельской общины, с коровами, размножающимся стадом свиней, различных ослов, новых лесных пони, ломовых лошадей, разных котов и собак, 12 ульев пчел (которые жалили каждого), голубятня (которую голуби покинули).

Эта общая жизнь не сдерживала многочисленные романыДжона. Однако, заявление, что Джон имеет приблизительно 100 внебрачных детей, без сомнения приувеличение, хотя некоторые леди в определенных кругах, утверждали, что имели ребенка от него. Однако они были достаточно многочисленными, в связи с чем, в старости, Джон гладил по головке любого младенца, которого он встречал на дорогах Челси," на всякий случай ". Несмотря на его очень нетрадиционные способы, Джон никогда, казалось, не отрицал ни одно его потомство: он взял некоторых под свое крыло, и он давал деньги, чтобы поддержать других.

Он был неустанным самопублицистом и большим-чем-жизнь рисунком. Он тщательно выращивал свой образ как 'посторонний' и всесторонний мятежник - характеризующийся высоким ростом и длинными волосами, волнистая борода, золотые сережки, шелковый шарф, и большая черная, широкополая шляпа; и его легендарный образ жизни, благодаря всему этому он заработал эпитет Короля Богемии - большой художник и возлюбленный с кругом друзей знаменитостей и устойчивого потока богатых и влиятельных покровителей.

Джон часто путешествовал в пределах Великобритании и Ирландии, во Францию (часто) и в пределах континентальной Европы. Он был в отпуске, рисуя эскизы в Африке и жил и работал в Америке какое-то время. В 1911, он написал, "я думаю, что Ямайка была бы хорошим местом, чтобы съездить и поработать”, но только в конце 1937, он смог это реализовать.

По прибытию в Ямайку, он остановился в роскошной грузинской гостинице, фирмы Моны Грит, несколько миль вне Кингстона и написал с большим энтузиазмом о ямайских людях. В письме другу он писал: "Никто не полагает, что я серьезен, когда я говорю им, что я только интересуюсь тем, чтобы рисовать цветных людей”. Одна из его самых известных работ этого периода была "Две ямайские девочки", которых Джон нарисовал, вскоре после прибытия.

Джон вернулся в Англию в начале 1938 и провел выставку в Лондоне в мае-июне того же года. Эта выставка имела большой успех и почти все работы были проданны, включая и "Двух ямайских девочек", за которых галерея Walker Art, Ливерпуль, заплатила 450 £.

В 1933, испуганный повышением фашизма в Европе, Джона, поддерживающий Международной Ассоциацией Художников (AIA), организовал множество выставок против фашизма и войны.

В течение Первой Мировой войны он был отклонен как непригодный к службе, но, в 1917, его дружба с лордом Бивербруком дала возможность ему получить почетные полномочия как майор в канадских Заграничных Военных Силах, в 1917.

В период Первой мировой войны, он сделал множество незабываемых портретов канадских пехотинцев. Исходом должено было быть создание огромной фрески для лорда Бивербрука, и эскизов для мультипликация, что возможно, стало бы его самой большой крупномасштабной работой. Однако, как и многие другие из его монументальных проектов, этот не был завершен. Как военному художнику, ему разрешали сохранить волосы на лице и поэтому, он и Король Джордж V были единственными офицерами в Союзнических силах, которые имели бороду. После двух месяцев во Франции он был отослан домой с позором, после принятия участия в дуэле. Лорд Бивербрук, вмешательство которого сохранило Джона от военного трибунала, послал его назад во Францию после того, как он произвел серию работ для предполагаемого Канадского военного Мемориала.

После Первой мировой войны творческая активность Джона уменьшилась, хотя его репутация художника продолжала расти. Он получил репутацию психологического понимания портретов. Томас Харди, например, заметил о его портретах в 1923, "я не знаю, являются ли они тем, что я вижу, но это - то, как я чувствую".

Он рисовал портреты многих ведущих европейских политических деятелей, литераторов и женщин - в гладком и несколько поверхностном стиле, иногда возвращая картинам прежнюю смелость и целостность формы. Среди его работ – портреты писателя Джеймса Джойса, драматурга Джорджа Бернарда Шоу, виолончелиста Гуэльрмина Сагги, поэтов Дилана Томаса и Уильяма Батлера Йетса.

Он не стремился передать его собственное отношение, или ‘находить моральное решение’ в образах, которые он изображал: "живописец портрета не должен позволить никакому моральному влиянию воздействовать на его отношение к модели."

И он, обычно, заканчивал портрет через несколько часов. Уже в 1902, он написал, "я представляю себе портреты, которые должны быть написаны через час или два. Кисть не может задерживаться на потертых и эфемерных предметах одежды”.

Его портреты показывают энергичную характеристику людей, исключая какую-либо лесть и приукрашивания. Его знаменитая «Улыбающаяся Женщина» - портрет его жены (1910, Галерея Тейт, Лондон). Гравюры Джона включают несколько автопортретов, а также портреты В.Б. Итса, Джекоба Эпштейна и Джеймса Джойса.

Улыбка женщины

Улыбка Женщины была нарисована в 1908-1909 годах, вскоре после смерти первой жены Джона. На картине изображена Dorelia оживленной, опершейся на бедра и полуприсевшей в покрытом кресле. Ее лицо изображено румяным, подобно цыганскому, что, должно быть, было знакомо Джону с его уэльсской родины и его кочевых периодов в сельской местности. Она улыбается чувствено смотрящему, явно наслаждаясь земными страстями жизни. Это - одна из многих картин и эскизов, которые он сделал из Dorelia, но здесь Джон ясно зафиксировал кое-что существенное от стиля жизни страны, даже с бедными инструментами, как масло и холст.

Некоторые говорят, что изображение краше тысячи слов, так, навестите его, и решите! (в Великобритании Tate в Millbank.)

К 1920-ым Джон был ведущим британским портретистом. Джон рисовал многих выдающихся современников, включая T. E. Лоренс, Томас Харди, W. B. Yeats, Lady Gregory, Tallulah Bankhead, Джордж Бернард Шоу, виолончелист Guilhermina Suggia, Marchesa Casati и Elizabeth Bibesco. Возможно его самый известный портрет - это портрет его соотечественника, Дилана Томаса.

В 1921 был избран членом-корреспондентом, а в 1928 академиком Королевской академии художеств. В 1948–1953 занимал пост президента Королевского общества живописцев-портретистов. Считается, что Джон послужил прототипом героя романа Олдоса Хаксли Контрапункт Джона Бидлейка. Умер Джон в Фордингбридже (Гэмпшир) 31 октября 1961.

Живопись Джона эклектична; в ней заметно влияние Поля Сезанна, Эдгара Дега и французских постимпрессионистов. Он писал быстро, и его законченные картины оставляют впечатление спонтанности и непосредственности. Особенно хорошо Джону удавались портреты. Его привлекали и романтические сюжеты. В этюдах, посвященных жизни цыганского табора, с их вытянутыми фигурами, расположенными параллельно картинной плоскости через определенные пространственные интервалы, он добивается удивительных ритмических эффектов.

Среди наиболее известных картин художника – Портрет пожилой женщины (1899), Табор в Дартмуре (1906), Дорелия (1911), Портрет Бернарда Шоу (1914) и Портрет Томаса Харди (1923).

Джон является также автором книг Кьяроскуро: Фрагменты автобиографии (Лондон, 1952).

Джон написал два тома автобиографии, "Светотень" (1952) и "Последние штрихи" (1964). В старости, хотя Джон прекратил быть движущей силой в британском искусстве, он был очень уважаем так, как демонстрировалась огромная выставка его работ, выставленная Королевской Академией в 1954.

Многие из его портретов считали зверскими.

Например, портрет 1907 Уильяма Батлера Иитса, оскорбил Иитса. Yeats попросил, чтобы Джон сделал его портрет для гравюры, чтобы иллюстрировать его собрание поэм. Джон посетил его в Ирландии, и сделал некоторые наброски и этот рисунок как основу. Он возвратился в Лондон, чтобы сделать гравюру, используя рисунок. Yeats, однако отклонил его, и выбрал один Sargent вместо этого. Джон написал конфиденциально, что Yeats, хотя он был тогда в возрасте 42 лет, хотел быть похожим "на юную Shelley".

В письме к John Quinn, датированному 4 октября 1907, Yeats написал: ‘Огастус Джон остался в Coole. Он приехал туда, чтобы сделать гравюру мне для собрания сочинений .... Я не знаю, что Джон сделает из меня. Он сделал много эскизов с кистью и карандашом, чтобы работать над гравюрой после того, как отправится домой. Я чувствовал себя скорее мучеником, идущего к нему ..., он преувеличивает каждый небольшой холм и впадину лица, пока каждый не увидит цыгана, состаревшегося в зле и затруднении."

Портрет Джорджа Бернарда Шоу.

В обедном Столовой. Очевидно Королева - Мать имела{признала} одну из четырех копий

После войны, Джон был все более и более склонялся к анархизму, и как к философии и социальной системе. Он во-первых вошел в контакт с членами анархистского движения в анархистских клубах Fitzrovia, пока был студентом в Slade и позже, в Париже в 1898, он часто обедал в анархистском ресторане. Действительно, в 1902, он первоначально назвал своего самого старшего сына ‘Ravachol’ в честь французского анархиста, позже заменив его на имя Дэвид.

Он присоединился к Peace Pledge Union как пацифист в 1950-ых, и 17 сентября 1961, за месяц до его смерти, он присоединился к Комитету 100's демонстраций антиядерного оружия в Trafalgar Square, Лондоне.

Хотя он выздоравливал от тромбоза и страдал из-за этого агорафобией (безрассудный страх публики или открытых площадей), Джон поехал в Лондон, присоединившись к демонстрации. Полиция запретила демонстрацию. Джон скрылся, в Национальной Галерее, пока демонстрация не началась.

Он, как говорят, был моделью для богемного живописца, изображенного в романе Джойс Кэри "The Horse's Mouth", который был позже экранизирован в 1958 году с тем же названием, с Alec Guinness в ведущей роли.

Майкл Холройд издал биографию Джона в 1975, и эта работа возобновила интерес публики к живописцу, в связи с чем Holroyd издал новую версию биографии и в 1996 году..

Работы художника смотрите здесь